|
"Новая Газета", №27, 6 июля 2000 года. Против кого будем сплачиваться?  Представьте себе корабль, на капитанском мостике которого идет непрекращающаяся потасовка. Несколько рук одновременно хватаются за штурвал. Каждый тянет в свою сторону — не для того, чтобы развернуть судно, а просто чтобы подержаться за руль. К тому же в борту уже хватает пробоин, паруса поставлены кое-как, а невнятные и противоречивые команды с капитанского мостика иногда выполняются, но чаще просто игнорируются матросами. Анализировать курс подобного корабля — дело бессмысленное. Но именно этим занимается у нас большая часть политических комментаторов. В бессмысленных зигзагах российского правительственного судна они пытаются выявить некое направление. Почему посадили Гусинского и почему отпустили? Правительство защищает интересы олигархов или, наоборот, собирается воевать с ними? Что происходит с «Норильским никелем»? Кто контролирует Газпром? Все эти вопросы, столь волнующие публику, на самом деле риторические. Власть сама не может организоваться и сформулировать свои приоритеты. Другое дело, что некий курс стихийно складывается. Просто потому, что корабль продолжает плыть — примерно по тому же направлению, по которому шел и раньше. Проблема олигархического капитализма не может быть решена ни перераспределением собственности между олигархами, ни даже перераспределением власти между олигархами и чиновниками. Она носит структурный, даже системный характер. По этой же причине любая экономическая политика, проводимая Кремлем, обречена на провал, точнее — не будут достигнуты официально провозглашенные благие цели (хотя много конкретных лиц вполне могут решить свои проблемы). Эволюция в сторону авторитаризма — не результат злого умысла ветеранов КГБ. Как раз наоборот — чекисты востребованы потому, что командовать государством с помощью привычных полудемократических методов становится все труднее. Система теряет управляемость. Задним числом все принято объяснять идеологией, но на самом деле востребованными оказываются именно те идеи, которые в наибольшей степени соответствуют моменту. Именно поэтому в 1917 году малочисленная партия большевиков взяла власть. Именно поэтому неорганизованные и некомпетентные «демократы» в 1989—1991 годах удалили от власти мощный аппарат КПСС. Именно поэтому сегодня настало время людей в погонах. Другой вопрос — что «победители» сделают со своей победой и друг с другом? Особенно когда эта победа остается условной и неполной. В России классический «кризис верхов». Правящие круги не могут управлять по-старому. Но до революционной ситуации пока дело не дошло, и массы на власть не претендуют. А потому верхи сами должны разрешить собственный кризис. Авторитарная власть, мобилизация против «врага нации» — вот естественный рецепт. Не ясно другое: кто будет врагом? С чеченцами дела обстоят все хуже. Назначение «полевого муфтия» Кадырова главой администрации в республике было воспринято многими как проявление полной безответственности Кремля. Действительно, это назначение свидетельствует о полном отказе Москвы от попыток установить в республике какой-то порядок и хоть какую-то видимость законности. Ориентированные на Москву чеченские группировки в панике, ибо Кадыров и его окружение воплощают собой тот самый бандитизм, ради борьбы с которым Россия вроде бы начала вторую чеченскую кампанию. Масхадов по крайней мере пытался — без особого успеха — остановить или хотя бы замедлить формирование бандократии в республике. При Кадырове бандитизм становится не просто практикой, но и идеологией. Многие «русские патриоты» в растерянности. Если мы сами привезли в Чечню муфтия Кадырова, чья ненависть к русским хорошо известна, за что, собственно, умирают российские солдаты? Однако все это кажется странным, если верить лишь официальным декларациям. На самом деле это свидетельствует лишь о том, что Кремль впервые с лета 1999 года заинтересовался чеченским вопросом. Все предшествующие действия российской власти в мятежной республике никакого отношения к проблемам Чечни вообще не имели, они были подчинены исключительно одной цели — передаче власти в Москве. Теперь, когда, хотя бы формально, эта проблема решена, у кого-то из кремлевских политиков дошли руки до Чечни. С этой точки зрения назначение Кадырова вполне логично. Кремль прекрасно понимает, что выиграть военную кампанию в Чечне у нас нет никаких шансов. Объединение с Кадыровым тоже не даст победы. История знает немало случаев, когда бывшие противники становились союзниками, но привлечь на свою сторону авторитетных полевых командиров Москва могла бы лишь в случае полного разгрома и пленения нынешних лидеров Ичкерии — Масхадова, Басаева, Арсанова. После капитуляции имама Шамиля в XIX веке многие его приближенные пошли на службу к русскому царю. Но это стало возможно именно потому, что Шамиль официальным порядком капитулировал, организованное сопротивление прекратилось. Нет, Кадыров нужен Кремлю не для победы над боевиками, а для прикрытия поражения. Деятели типа Завгаева убежали в 1996 году из республики вместе с уходом российских войск. Кто-то перешел к победителям. То же случится и в этот раз с «цивилизованными» промосковскими администраторами. Кадыров не убежит. Ему и бежать некуда, ибо в Москве его назад не примут, послом в Африку не назначат. Даже в случае ухода федералов он будет удерживать под своим влиянием какую-то территорию, какие-то группировки. Тем самым есть шанс для «чеченизации» конфликта в случае ухода войск. Контроль над республикой это даст нулевой, но и сейчас Кремль в Чечне ничего, кроме блокпостов, не контролирует, да и те не полностью. Кремль явно ищет способа уйти из Чечни, не вступая в переговоры и не признавая поражения. Удастся или нет, вопрос другой. Скорее всего нет, ибо современной российской власти вообще мало что удается. Тем более что, как говорилось выше, в условиях драки на капитанском мостике ни один маневр не доводится до логического конца. И все же военные неудачи ставят перед Кремлем принципиальный вопрос о поиске нового врага. На сей раз — внутреннего. «Латиноамериканская модель» предусматривает, что таким врагом должен быть «левый терроризм». Но, как на грех, его в России нет. Самые страшные бомбисты у нас не пошли дальше попыток уничтожения бездарных памятников, и уже трудно сказать, руководствовались ли они идеологическими или эстетическими соображениями. Правительству нужны «Красные бригады», «Сендеро луминосо», а имеем мы несколько мальчишек и девчонок, прочитавших в Интернете «Поваренную книгу анархиста». И все же органы старательно раскручивают дело о таинственной «Новой революционной альтернативе». В прессе уже появились намеки, что за взрывами домов летом прошлого года тоже стоят не чеченцы, а таинственные левые радикалы. Другой вариант, на данный момент более подготовленный и куда более понятный для общества, — это борьба с олигархией. Но у него есть очевидный минус. Если «красные террористы» существуют только в воображении спецпропагандистов, то олигархи — существа совершенно реальные. Если им объявить войну, они могут обидеться. Ясное дело, олигархи у нас не настолько глупы, чтобы подумать, будто власть начнет с ними по-настоящему бороться. Но даже демагогическая кампания будет им неприятна. Тем более что за фиктивной борьбой против олигархии может стоять реальная борьба между олигархами. А это уже может привести к серьезной схватке. Поэтому есть все основания думать, что антиолигархическая тема не будет доведена до конца даже на уровне риторики. Антизападная риторика несколько привлекательнее, ибо в США и Западной Европе ее просто проигнорируют, там привыкли смотреть на конкретные дела, а с этим у Кремля все в порядке: долги платят, иностранные компании не трогают, с враждебными Западу режимами не дружат. Даже рекламу кока-колы и тампакса на телеэкране никто ограничить не решится. Максимум, что сделают, — уравновесят ее рекламой православной церкви. Это наводит на мысль о том, что в качестве врагов выберут мусульман. Евреев делать врагами неприлично, это раздражает Запад и не нравится значительной части русских. Мусульмане, казалось бы, больше подходят, тем более что почва чеченской войной уже подготовлена. Но опять же — мусульман в России слишком много, и сложившаяся ситуация им все меньше нравится. Потому срочно приходится давать задний ход, ехать в Казань, купаться в катыке и произносить речь на тему «татар обижать нельзя» (бурят можно?). Как ни крути, с ролью главного врага у Кремля проблемы. Разумеется, рано или поздно этот враг появится естественным образом — это будет либо новая демократическая оппозиция, либо ожившее рабочее движение, либо левые, избавившиеся от опеки зюгановской КПРФ. Или все сразу. Или еще кто-то. Короче, у власти будут серьезные проблемы в случае, если в обществе на массовом уровне пробудится хоть какое-то гражданское сознание. Но пока этого нет. Главная проблема власти по-прежнему в ней самой. На капитанском мостике продолжаются толкотня и свалка. А корабль плывет. Борис КАГАРЛИЦКИЙ 06.07.2000 |
