Заиграла музыка. Сенаторы дружно встали. Кто-то от избытка чувств даже запел. Слова складывались привычно - «Союз нерушимый... партия Путина... сила народная...» В этом месте сенатор осекся, споткнувшись о слова «нас к торжеству коммунизма ведет». В самом деле куда нас ведут-то? Что не к коммунизму, это точно, уже объявлено. Но куда? Пока не сообщили.

Только один человек в зале не присоединился ко всеобщему ликованию, не встал при звуках нового-старого гимна. Это был Николай Федоров, президент Чувашии. Перед этим он старательно доказывал коллегам, что незаконно принимать гимн без слов, еще раньше подавал иск в Конституционный суд, обвиняя Путина в том, что его реформа власти противоречит Основному Закону. Осудил он и войну в Чечне - как первую, так и вторую. А теперь, когда все дружно встали, один лишь Федоров помнил, что музыка Александрова пока не является официальным гимном - закон еще нужно подписать и опубликовать, только после этого он вступает в силу. Следовательно, играли не гимн России, а просто песню Александрова. Вставать же под звуки любого марша как-то неприлично - все равно, что прямо при жене приводить в дом любовницу.

«Невежество, вопиющее невежество», сетовал президент Чувашии. «Никто даже не удосужился прочитать Конституцию! Никто даже не помнит, что гимном называется именно сочетание слов и музыки». Двухголовый орел тоже произвел на президента тяжелое впечатление. Византийская птица демонстративно украшена православным крестом. Интересно, как это будет смотреться где-нибудь в Татарии?

Выступления Николая Федорова неожиданно поставили его в центр общего внимания. В стране явно чувствуется дефицит оппозиции. Коммунистическая партия РФ не видит более важной задачи, чем «укреплять государство» - т.е. «антинародный режим» по ее же собственной терминологии, «Яблоко» молчит, сенаторы-губернаторы дружно славят Кремль, интеллектуалы просто тихо плачут. На этом фоне единственный член Совета Федерации, открыто бросивший вызов Путину, выглядит не то диссидентом, не то Дон Кихотом. Хотя это все же не совсем обычный диссидент, ибо его протестующий голос раздается не с площади, а из Дома правительства Чувашии в Чебоксарах.

Сын Чудикас

Николай Федоров родился в чувашском селе Чудикас в 1958 году в семье, где хорошо помнили, как раскулачивали деда. Отца тоже наказывали за кулацкие замашки, хотя не так сурово - запретили брать общественную воду для поливки частно-собственнического огорода. Однако Федоровы, как и вообще чуваши, отличались упрямством и твердо стояли на своем.

Спустя некоторое время деревню снесли, чтобы построить Новочебоксарский химкомбинат. Здесь делали на редкость ядовитые газы для оборонных нужд. Комбинат и сейчас действует, выпускает бытовую химию. В честь снесенных деревень поставили, уже при новой власти, памятник, а рядом построили церковь. Издали церковь смотрится очень впечатляюще, как будто ей по меньшей мере лет сто. При ближайшем рассмотрении, однако, бросаются в глаза железные двери, бетонные конструкции и кафель, напоминающий советские спортивные сооружения. Как часто бывает в России, первоначальный архитектурный замысел был хорош, но подвел материал.

Хотя для деревни Чудикас строительство комбината было катастрофой, это событие, став переломным в жизни семьи Федоровых, возможно, дало Чувашии ее нынешнего президента. Закончив русскую школу, Николай Федоров с легкостью поступил на юридический факультет Казанского университета. Тот самый, на котором учился Ленин (тоже, кстати, имевший долю чувашской крови). Когда об этом совпадении напоминают, Федоров немного обижается. Ленина он не любит, а потому напоминает, что Ленина из Казанского университета исключили, и заканчивал будущий лидер большевиков уже Петербургский университет, альма матер Путина, между прочим.

После аспирантуры в московском институте государства и права Федоров преподавал в Чебоксарах, потом, на волне демократического подъема 1989 года избрался в народные депутаты, но не присоединился к Межрегиональной депутатской группе, в которую всем демократам полагалось тогда записываться. Главным его делом в качестве депутата была работа над законом о печати. В ЦК КПСС прочитав закон очень расстроились. Секретарь ЦК Вадим Медведев вызывал к себе, объяснял, что страна к свободе печати еще не готова. Позднее Федоров вспоминал об этом с ностальгией: в администрации Путина так интеллигентно не разговаривают.

Между тем, скоро не стало ни ЦК КПСС, ни союзного парламента, а Федоров сделался министром юстиции в правительстве Ельцина. Здесь, однако, он постоянно оказывался в меньшинстве. Законность мало волновала отцов-основателей новой «демократической России». Несколько раз Федорову удавалось единолично блокировать незаконные инициативы коллег, благо Ельцин к нему прислушивался. Но всему есть предел. После того как весной 1993 года Ельцин неудачно попытался ввести «особый порядок управления» страной - черновой вариант государственного переворота, министр Федоров ушел в отставку и решил посвятить себя адвокатуре. Впрочем, не совсем: указ 1400 застает его в Якутии на совещании с местными руководителями, явно не в качестве частно практикующего адвоката. Осудив переворот, Федоров присоединяется к попыткам Конституционного суда вернуть события в рамки закона. В итоге Конституционный Суд распущен, «Белый Дом» расстрелян, а Ельцин на странном зимнем референдуме принимает новую Конституцию, которую Федоров сегодня защищает уже от Путина.

Вместе с новой Конституцией появилась и Государственная Дума, куда Николай Федоров был избран депутатом. Но пробыл он там недолго, ибо назревали выборы президента Чувашии. Господствующей силой в республике были националисты, что пугало не только русское и татарское меньшинства, но и значительную часть чувашского большинства. На втором месте была Коммунистическая партия РФ, что тоже многих пугало. Федоров смог выиграть выборы и успокоить страсти.

Республика получила молодого, энергичного президента с академической эрудицией и бюрократическим опытом. К тому же еще и каратиста. Чиновникам правительства было велено отныне ходить в спортзал и качаться, чтобы не отстать от лидера, находящегося в великолепной спортивной форме. Когда начался конфликт с дзюдоистом Путиным, кто-то из московских журналистов предложил решить вопрос в личном поединке. Федоров отказался, сославшись на неравные возможности. Даже мастер дзюдо против мастера карате не имеет почти никаких шансов.

Чувашский New Deal

Как будет столичный юрист справляться с региональной экономикой? Московские либералы ожидали, что победа Федорова даст толчок приватизации и в Чувашии восторжествует American way of life. Практика оказалась совершенно иной.

Сегодня и сам Федоров, и его премьер-министр Энвер Аблякимов в качестве одного из главных своих достижений приводят то, что придя к власти в республике, почти сразу остановили приватизацию. Два незаконно приватизированные предприятия легкой промышленности даже были по суду возвращены в государственную собственность. Чубайс звонил из Москвы, пытался увещевать бывшего коллегу, но тщетно.

В отличие от «демократических» губернаторов Поволжья, частную собственность на землю здесь тоже вводить не стали, оправдываясь перед столичными идеологами «малоземельем». Аграрные отношения строятся на основе аренды.

В отличие от соседнего Татарстана, здесь нет ни нефти, ни других полезных ископаемых. В этом отношении республика бедная. Заработная плата тоже существенно ниже, чем в соседних регионах. Сейчас, в год экономического подъема средняя зарплата в промышленности составляет 1281 рубль, а на селе - 475 рублей. Впрочем, Федоров считает, что во всем этом есть положительные стороны. Отсутствие природных богатств заставляет думать головой, а низкая зарплата повышает «конкурентоспособность». Профсоюзы, правда, на первых порах считали иначе, но официальных представителей профсоюзного руководства взяли на работу в республиканское правительство и они изменили свое мнение.

1994 год был самым тяжелым, в хозяйстве царила депрессия. Республиканские власти вместо того, чтобы сворачивать социальные программы и «удалять государство из экономики», начали активно инвестировать средства в различные общественные программы. Выжить предприятиям помог республиканский и муниципальный заказ. Стали строить дороги, социальное жилье, прокладывать газопроводы и телефонные сети. В советское время прокладывали 170 км газовых сетей в год, при новой администрации - 400-500 км, раньше газа не было в 8 районах и двух городах, теперь он подведен всюду.

Денег ни у правительства, ни у предприятий не было, а потому долги предприятий казне превращали в инвестиции. Заводы отрабатывали свою задолженность, участвуя в государственных программах. Практиковались и столь ненавидимые либеральными экономистами взаимозачеты.

Гордостью местной власти является восстановление исторического центра Чебоксар. Точнее, того, что от него осталось. В советское время на Волге недалеко от города соорудили гидроэлектростанцию, в результате чего под водой оказалась значительная часть чувашской столицы. Затоплены были церкви, купеческие особняки, старые улицы. На возвышенности осталось несколько церквей и особняков, но там образовалось болото, а затем устроили свалку. При Федорове уцелевшие здания методом «народной стройки» привели в порядок, болото осушили, церкви отремонтировали. Через искусственный залив перекинули роскошную эстакаду, называемую то «дорогой к Храму» (благо церквей сохранилось сразу несколько), «то дорогой президента» - плакат, изображающий Федорова с патриархом Алексием, стоит прямо у въезда на мост.

Трудно сказать, руководствовались ли республиканские власти теорией или просто стихийно находили собственные решения, но избранный подход, явно не соответствуя господствующим среди наших либеральных экономистов взглядам, в общих чертах повторял знаменитый «новый курс» - New Deal - Франклина Рузвельта. Иными словами, классический «левоцентристский» вариант, отказ от ставки на спасительную силу рынка, ставка на государственные программы, смешанная экономика. Разумеется, в той или иной мере подобные методы применялись и другими регионами, причем не только «красными». Но своих бывших коллег по ельцинскому правительству Федоров явно разочаровал. В результате безработица в середине 90-х составлявшая 7%, теперь сократилась до 2%, промышленный рост в нынешнем году будет 11%, выше среднего по стране.

Разъясняя свои взгляды на экономику, чувашский президент ссылается на «социализм в европейском смысле слова». Однако классовая борьба его не особенно привлекает, к левым себя не причисляет, а с коммунистами у него постоянный конфликт.

Федоров и оппозиция

В кадровой политике президента Чувашии прослеживается определенная закономерность. В отличие от коллег губернаторов, которые своих противников сразу норовят «согнуть в бараний рог», Федоров предлагает своим критикам работу в администрации. Так произошло с профсоюзами. Коммунистам тоже неоднократно предлагали войти в правительство республики, занять различные посты, вплоть до поста премьер-министра. Однако местные лидеры КПРФ отказывались, а потому противостояние продолжалось, достигнув пика в 1996 году во время президентских выборов в России.

Федоров поддержал Ельцина, но население рассудило иначе. Ельцин в Чувашии провалился, и с подавляющим перевесом победил Зюганов. Федоров счел это своим личным поражением и даже говорил о возможности отставки. Предлагал Ельцину решить. Ясное дело, Ельцин снимать главу республики не стал, тем более, что при имевшемся раскладе новый руководитель почти наверняка пришел бы из рядов КПРФ. Другое дело, что переживал президент Чувашии зря. Итогами выборов в республике можно гордиться. Не из-за Зюганова, разумеется. Просто это доказывает, что в Чувашии честно считали - не так как в соседней Татарии, где между первым и вторым туром большинство населения вдруг разом «передумало» и проголосовало за Ельцина.

Вообще-то демократия, в соответствии с принятыми в мире нормами считается прочно утвердившейся лишь после того, как правящая партия в первый раз мирно уступит власть победившей оппозиции. В истории России такого еще не разу не было.

Если в отношении коммунистов примирение не удалось, то во многих других случаях подход Федорова сработал великолепно. Привлекая своих оппонентов к совместной работе, он легко очаровывает их своей интеллигентной манерой. Все, кто с ним работают, дружно повторяют, что Федоров, в отличие от своих коллег губернаторов, не орет на подчиненных, не материт их.

Так, многие бывшие противники стали сторонниками. Примером может служить пресс-секретарь президента Анатолий Смолин. Раньше он был главным редактором детского журнала «Силсунат» (Пегас). На первых президентских выборах поддержал Куракова - главного оппонента Федорова. После прихода нового руководства ждал, что его снимут с работы - вместо этого получил предложение занять должность в администрации. С тех пор Смолин стал искренним поклонником президента.

Сейчас в книжных магазинах Чебоксар можно купить его книгу «Сын Чудикас», посвященную руководителю республики. Книга красочно иллюстрирована и содержит текст на чувашском, русском и английском языках. Поэт рассказывает о жизненном пути президента, о его борьбе за справедливость:

Путь нелегок впереди.
Время, строго не суди.
Телом и душой силен -
Своего добьется он,
И своим умом, трудом
Всю страну прославит он.
Станет как народа глас
Славный сын из Чудикас.

Оппозиция

К сожалению, далеко не все в Чебоксарах с этим согласны. «Да, пожалуй, здесь воровства поменьше, чем у соседей, - признает депутат городского собрания. - Но ведь у нас и украсть толком нечего! А в остальном - все как у всех». (Тут я невольно вспоминаю слова Федорова о том, что отсутствие природных богатств может быть преимуществом).

Критики Федорова напоминают про то, как в республике, где нет нефти, стремительно стали расти позиции «Лукойла» - символом этого стала роскошная бензоколонка, построенная в самом центре города недалеко от восстановленных церквей. Другие нефтяные компании позиций в Чувашии завоевать почему-то не могут. Эксперты обещали найти собственную нефть, долго бурили, но ничего не нашли. «Неправильно работали, - говорят местные остряки. - Они вглубь бурили, а надо было вбок, в сторону Татарстана».

С нефтью связан и свежий приватизационный скандал. «Новая газета в Чебоксарах» сообщает про продажу госпакета акций АО «Чувашнефтепродукт». Победителем конкурса стала мало кому известная «Волжская топливная компания». По сообщению газеты, пакет ушел за 4,6 млн. рублей. «То есть итоговая цена практически не отличается от стартовой. И, кстати, обе эти цены так же отличаются от реальной как Байконур от пейджера». Злые языки утверждают, что деньги на покупку государственной доли были, как и принято в таких случаях в России, взяты из кармана самого «Чувашнефтепрдукта». К тому же, все это явно контрастирует с заявлениями официальных властей республики о том, что приватизация проводится только в совершенно бесспорных случаях, когда выгода для общества и бюджета совершенно очевидна.

В общем, действительно, ничего непривычного, исключительного. Обычная российская жизнь. А с другой стороны, чего мы хотим? Трудно поверить, будто можно построить «демократический социализм» в одной отдельно взятой республике, если вся страна дружно строит бандитский капитализм.

Все-таки Чувашия это не Финляндия (несмотря на угро-финское родство, которое здесь подчеркивают наряду с тюркским). Сидя в Доме правительства, я порой вспоминал старый советский анекдот про раздвоение личности: слышу одно, вижу другое. С одной стороны, европейские идеи. А с другой - привычные советские функционеры, украшающие столы кабинетов выключенными компьютерами. На центральной площади, как положено, огромный Ленин идет навстречу новехонькой построенной церкви. А в бывшей партийной, ныне правительственной гостинице знакомые бюрократические лица тусуются в буфете, обсуждая на языке советских хозяйственных штампов очередные задачи, поставленные перед ними православной патриархией. Короче, нормальный пост-советский бюрократической мир.

Вообще, стандартный набор российских ситуаций повторяется на микро-уровне: тут был и конфликт президента с парламентом и его спикером, и столкновение с собственным вице-президентом. Другое дело, что политиков здесь меньше, чем в столице, а потому противником Федорова все время оказывался один и тот же человек - Л. П. Кураков. Сначала он баллотировался против Федорова на президентских выборах. Как уже говорилось, Федоров стремится привлечь своих оппонентов к участию во власти. Потому Куракову был перед следующими выборами предложен пост вице-президента Чувашии. Все это кончилось острым конфликтом внутри аппарата власти, в ходе которого Кураков пост вице-президента сменил на место спикера республиканского парламента, дававшее больше возможностей для борьбы. С этого поста ему тоже пришлось уйти, но объединившаяся депутатская оппозиция дала бой президенту по вопросу о конституции республики.

Депутаты потребовали, чтобы правительство было подотчетно Госсовету и уходило в отставку в случае вотума недоверия. Обычная норма в любом демократическом государстве - кроме России, где почему-то в подобной ситуации конституция требует распустить не правительство, а парламент. Идея парламентского контроля над правительством не вызвала у президента Федорова большого восторга, но здесь он все же пошел на уступки. Зато по поводу права президента баллотироваться на третий срок, Федоров и его сторонники упрямо стояли на своем. Депутаты, близкие к руководству республики напоминали, что президент молодой, популярный в народе, зачем его ограничивать? В американских штатах срок для губернаторов тоже не ограничивают - только для президента страны. Предложение о третьем сроке прошло.

Федоров повторяет, что баллотироваться в третий раз не намерен. Уйдет в адвокатуру. Если так, спрашивает оппозиция, отчего он так пробивал конституцию, которая этот третий срок обеспечивает?

Загадка

Вопреки тому, что говорят критики, я не думаю, что Федоров будет баллотироваться на третий срок. Просто сейчас у него крайне выигрышная политическая позиция: претенденты на президентское кресло в республике деморализованы, Федоров может до последнего держать их в неопределенности. А затем возьмет да и откажется от участия в выборах. И, вполне возможно, продвинет на руководящий пост своего преемника (примеры имеются).

Но вот в то, что Федоров, уйдя из президентов, перейдет в адвокатуру, не верится нисколько. Адвокаты в политику уходят, а политики в адвокатуру практически никогда. Просто потому, что человек, сознание которого сформировано не судебным заседанием, а парламентской трибуной, имеет мало шансов выигрывать дела. И чем убедительнее его политические аргументы, тем труднее ему будет в суде. Пример тому все тот же Владимир Ульянов, который дела свои неизменно проигрывал, превращая суд в трибуну для пропаганды собственных взглядов. Может быть, он был тысячу раз прав, разоблачая всевозможные безобразия, но клиентам от этого легче не становилось.

Да и вообще, зачем опытному политику превращаться в начинающего адвоката? Нет, не вижу я Федорова адвокатом, состязающимся в судебном красноречии с Падвой или Резником. Зато легко могу представить его депутатом Государственной Думы, лидером фракции, министром и даже, кто знает, кандидатом в президенты. Федоров становится фигурой российского масштаба и было бы странно, если бы он не воспользовался новой ситуацией. Вопрос в том, как?

Никакой «загадки Путина» никогда не было, а вот загадка Федорова есть. Общедемократические принципы, которые он отстаивает с трибуны Совета Федерации бесспорны, его критика чеченского похода убедительна. Но вопрос «кто такой мистер Федоров?» остается открытым. Либералы по-прежнему видят в нем своего. В то же время с Федоровым связывают свои надежды те, кто недоволен Путиным, устал от коммунистов и разочарован в либералах. Он стремительно вытесняет Явлинского в роли защитника демократических свобод. Вполне возможно, что он сможет и отобрать у Зюганова роль защитника интересов трудящихся, благо Зюганов почти не скрывает, что тяготится ею.

А с другой стороны, Федоров никак не революционер, даже не радикал, ОМОН против него не пошлют, смещать с поста не будут. Если же попытаются, то лишь укрепят его имидж единственного настоящего оппозиционера. Пока лидер Чувашии имеет шанс нравиться всем - левым, правым, умеренным, радикалам. Не нравится он только сотрудникам администрации Путина. Но серьезная политика требует делать выбор. И следовательно, наживать себе новых врагов. Если Федоров хочет получить массовую поддержку, одновременно сохраняя лояльные отношения с Чубайсом или Кириенко, он может в итоге оказаться на обочине политической борьбы.

У Федорова пока нет четкой стратегии, он еще до конца сам не решил, что делать с ростом собственной популярности. Но, как и положено хорошему каратисту, он быстро ориентируется в ситуации и не упустит благоприятного момента. Вполне возможно, такой момент ему представится.

Нет, перед нами не Дон Кихот и не диссидент, но безусловно политик с серьезными перспективами.